Недовольство работой коммунальщиков — вечная тема для разговоров у подъезда и повод для письменных жалоб во все контролирующие инстанции. Если проблемы не удаётся решить мирно, рыбинцы всё чаще отстаивают права суде, как, например, жители дома № 21 на Луначарского. Они требуют от управляющей компании вернуть миллион рублей, некорректно насчитанный за отопление. Это требование уже поддержал Рыбинский городской суд, но управдом подал апелляцию и уверяет, что в этой ситуации не всё так однозначно. «Черёмуха» поговорила с жителями многоэтажки и директором УК. Оказалось, что проблемы с расчётами — только вершина коммунального айсберга.
Проект ленинградский, реализация рыбинская
Четырнадцатиэтажный дом на улице Луначарского построили в 1982-м году по ленинградскому проекту: здания этой серии относились к башенному типу и должны были решить жилищный вопрос сразу для сотни семей, ожидающих очереди на отдельную квартиру. Оригинальная конструкция объединила два блока, один из которых — на четырнадцать этажей, другой — на тринадцать, в центре — один общий подъезд. Планировщики позаботились обо всех доступных на то время коммунальных благах: пассажирский и грузовой лифты, мусоропровод, открытые незадымляемые балконы в подъезде на случай пожарной эвакуации. Особой гордостью новосёлов «свечки» стали большие лоджии, увеличенные по площади кухни, раздельные санузлы. На первом этаже разместились парикмахерская и мастерская по ремонту обуви.
Почему рыбинские строители отошли от намеченного плана, сейчас уже никто не вспомнит. В единственном подъезде многоэтажки, как и положено, заложили две лифтовые шахты: стандартную и расширенную под грузовую кабину. Но, то ли были проблемы с поставкой, то ли по недоразумению и недосмотру, но в высотной новостройке установили два пассажирских лифта. Часть стены грузовой шахты наспех заложили кирпичом, под тонким слоем штукатурки до сих пор видны места стыков кладки.
Жителям пришлось приспосабливаться к особенностям конструкции дома. Велосипеды стали возить вертикально, поставив на заднее колесо. Сложнее с детскими колясками — они занимают всю кабинку, не оставляя шансов для других пассажиров.
— Вероятно, в то время, когда дом принимали, никто не подумал, как люди будут обходиться без грузового лифта. Другие вопросы были важнее — дать людям жильё, сократить очередь на квартиры. Хорошо, сейчас мебель разборная, можно собрать уже на месте. А вы советский диван представляете? Когда мой отец умер, гроб стали выносить из квартиры, а на лестнице развернуться невозможно. Обвязали его в нескольких местах полотенцами, поставили «стоя» в лифт — так вот и везли, — вспоминает Валентина Холодкова.
«Перестройка — это когда всё перестраивают»
В годы затяжного социально-экономического кризиса 90-х банкротились мелкие предприятия, крупные производства проводили массовые сокращения. Советские конторки — «объекты соцкультбыта» — на первом этаже «свечки» на Луначарского тоже закрылись, не выдержав конкуренции с частниками. Освободившиеся помещения пустовали недолго.
— Вместо парикмахерской, мастерских у нас появились дополнительные квартиры. Там какую-то перепланировку сделали, вставили окна, заложили кирпичом отдельные выходы на улицу. Теперь у нас дом просто уникальный — настоящий ребус для курьеров и почтальонов. На первом этаже соседствуют квартиры с номерами 1, 2, 3, и сразу же — 91, 92, 93, 94, — рассказывает Елена Ходунова.
Старожилы к таким переменам отнеслись с пониманием: жилья не хватало, новые дома в то время практически не строили. Но перемены на этом не закончились. В единственном на весь дом подъезде было два входа — основной, с широкими распашными дверями, который вёл к лифтам через просторную колясочную, и дополнительный — в одну дверь.
— Изменения произошли внезапно: какие-то рабочие за день заложили кирпичами проход в колясочную, отгородив его от остального подъезда. Уже вечером основной вход в дом, которым мы пользовались всегда, оказался закрытым на замок. Для жителей открыли дополнительный, с узкой дверью. Получилось, что от нашего подъезда отрезали часть с отдельным входом и окном. Это помещение стали сдавать в аренду, а потом и вовсе продали в частную собственность, — вспоминает Елена Копейкина. — Каких-то внятных объяснений по поводу такой перепланировки мы от администрации так не получили.
Теперь на первом этаже многоэтажки всегда горит тусклая лампочка — окно, предусмотренное проектом, осталось в отгороженном помещении.
— Раньше поднимались на крылечко, перед входной дверью была широкая площадка. А сейчас неудобно всем: женщины с колясками только дверь открывают — и сразу начинаются ступеньки, коляску приходится чуть ли не на весу удерживать, чтобы не скатилась. Крупные вещи занести-вынести — настоящая спецоперация, хоть косяки ломай. У нас в доме мужчина живёт — он инвалид-колясочник. Так из-за этой перепланировки он дома сидит постоянно, на улицу ему просто не попасть, — говорит Елена Ходунова.
Сейчас в бывшей колясочной уже ничего не напоминает о том, что когда-то это была часть подъезда: новые хозяева оклеили стены обоями, смонтировали подвесной потолок с точечными светильниками, даже отгородили санузел. Вполне пригодно для небольшого офиса. В стенах заметны дверцы, за которыми скрываются ржавые панели и паутина проводов. Здесь, на территории уже частного помещения, остались распределительные щиты, которые снабжают электричеством весь дом. Обеспокоенные жители обратились к пожарным инспекторам, но те нарушений не обнаружили. В отделе архитектуры на жалобы ответили коротко: перепланировка согласована.
«Значит, будет война!»
— Управляющая компания о нас забыла, никакого внимания на обращения — только деньги берут, а делать ничего не желают, — негодует Елена Копейкина. — Мы и пишем, и устно обращаемся, и на собрания приглашаем представителей УК — всё безрезультатно. Подъезды грязные, входную дверь не утепляют — зимой через все щели снег заметает, перегоревшие лампочки не меняют, ходим с фонариками. Сделали косметический ремонт, покрасили стены у лифтов, а на лестнице — только до второго этажа. Говорят, выше всё равно никто не ходит. Просили поставить энергосберегающие лампы в подъезд, так ответили, что наш дом энергонеэффективный. Кто мне объяснит, что это значит?
Претензий к работе компании УК «ЖКУ „Сатурн“» у собственников много. Но настоящим камнем преткновения стал вопрос о начислении платы за отопление.
— В 2012-м году у нас установили общедомовой прибор учёта потреблённого тепла, но об этом жителей не уведомляли. В 2015-м, когда «Теплоэнерго» активно призывал переходить на прямые расчёты, мы на их сайте увидели, что наш дом, оказывается, оборудован коллективным счётчиком. А плату за отопление всё это время начисляли по общему нормативу! — рассказывает Копейкина. — Получается, что «Теплоэнерго» выставлял счёт для управляющей компании по данным счётчика, а они нам — по действующим нормативам. Только с середины 2016-го квитки изменились, стали по счётчику насчитывать. Мы потребовали пересчитать начисления за предыдущие годы — отказали! Козырева — директор этой конторы — сказала, что в случае пересчёта мы ещё должны им будем.
Ответ собственников не удовлетворил, они направили обращения в местную и областную администрации, в Госжилинспекцию, в «Теплоэнерго», даже президенту.
— Вместо реальной помощи, объяснений приходили отписки: длинные выдержки из законов, кодексов, постановлений, разнообразные формулы и выкладки. Всё изложено чиновничьим языком — без специальной подготовки не разберёшься. Хотя мы смогли обнаружить некоторые несоответствия: были, например, ошибки в коэффициентах тепловой энергии, необходимых для нагрева кубического метра воды. Стало понятно: отвечали нам формально, чтобы мы просто отвязались, — вздыхает Елена Копейкина. — Но уж раз ввязались в это, решили идти до конца — в суд. Будем воевать за свои права!
Судебный процесс начался в феврале 2017-го. Сравнили счета, которые «Теплоэнерго» выставляло управляющей компании с суммарными начислениями по каждой квартире в доме и пришли к выводу: суммы принципиально разные.
— Откуда берётся эта разница — мы так и не поняли. Ещё до суда мы приходили к Козыревой, просили объяснить разницу в начислениях. Она кричала, даже обморок пыталась сымитировать. Потом кинула нам огромную пачку документов со словами: «Вы в этом всё равно не разберётесь!» А мы вот разобрались! — с гордостью говорит Копейкина. — Мало того, точность наших расчётов, подтверждающих законность требований о перерасчёте, подтвердили специалисты департамента государственного жилищного надзора Ярославской области.
«Не надо орать о проблемах!»
Компания «ЖКУ „Сатурн“» управляет домом по Луначарского, 21 с 2013-го года. Протокол решения общего собрания жильцов, на котором они передают руководство коммунальными делами именно этой фирме, представлено на официальном сайте управдома.
— В этом доме особых проблем нет. Крышу им сделали, подъезд отремонтировали, уборщица приходит по графику — а жильцы недовольны. Да, на верхних проходных балконах в подъезде молодёжь часто тусуется: курят, выпивают. Мусор после них остаётся, да и подъезд они используют как отхожее место. Но ведь охрану я туда поставить не могу, — объясняет генеральный директор УК Елена Козырева.
О претензиях со стороны собственников здесь знают хорошо: последние приходят часто, пишут жалобы, заявления, требования, запросы на отчёт о деятельности компании, сметные документы.
— Иногда кажется, людям не угодишь. Делаешь — плохо. Не делаешь — ещё хуже. Затеяли ремонт подъездов, так у меня телефон разрывается: краска не та, рабочие не стараются, плафоны на лампочки поставили — и то не той формы. И каждый раз крики, требования, угрозы. Зачем орать обо всех проблемах сразу? Да, признаюсь: для любого коммунальщика проверка вышестоящих инстанций неприятна, нужно подготовить массу бумаг, отчётов. Конечно, всё это выбивает из рабочего ритма, какие-то дела остаются без внимания. Но нам ведь не разорваться, — продолжает Козырева.
У коммунальщиков тоже есть претензии к жителям многоэтажки: общая сумма задолженности за услуги перевалила за полмиллиона. В управляющей компании говорят, что об идеальной платёжной дисциплине даже не мечтают, поэтому с должниками работают индивидуально. Одних достаточно предупредить об ответственности, другим — предложить рассрочку, самых злостных приглашают в суд.
— Мы и так пошли на уступки собственникам в этом доме: с прошлого года снизили тариф за содержание и ремонт жилья. По всему городу люди платят 23 рубля за квадратный метр, а на Луначарского — только 20 рублей. Нужно понимать, что при условии тотального роста цен заниженный тариф возможен, если отказываешься от части услуг или работ по содержанию дома. Но это выбор самих жильцов, — говорит директор «ЖКУ „Сатурн“».
Когда доходит до дела, активность собственников улетучивается, продолжает Козырева. Провести собрание невозможно из-за недостаточной явки.
Закон предусматривает организацию заочного собрания, но в «свечке» никто не желает брать на себя ответственность за сбор подписей, старшего по дому так и не выбрали.
— В этом году мы выходили на собрание к жителям этого дома, предлагали поменять лифты по программе капитального ремонта, тем более что лифтовое оборудование изношено, срок службы подходит к концу. Так они даже не выслушали нас! — рассказывает Елена Козырева. — Разве сложно собрать подписи? Никому не хочется этим заниматься. А в данном случае инициатива должна исходить именно от собственников жилья, наше дело — предложить. В итоге в программу дом не попал. Кто здесь виноват?
Пугающая неизвестность
Дело о перерасчёте начислений за отопление в доме № 21 по улице Луначарского рыбинский суд рассматривал неоднократно: то документов не хватало, то иск требовали уточнить, то заявителей просили самостоятельно оценить разницу в начислениях и сравнить цифры с мнением экспертов. В марте этого года городской суд всё же поставил точку в этом вопросе:
— С момента установки коллективного прибора учёта и введения его в эксплуатацию размер платы за коммунальные услуги рассчитывается на основе его показаний. Указанный порядок расчётов накладывает на исполнителя обязанность один раз в год производить корректировку расчетов по итогам предыдущего года за поставленный коммунальный ресурс, — говорится в решении суда.
Руководствуясь подсчётами областного департамента жилищного надзора, суд определил, что за три года жители дома переплатили коммунальщикам за отопление почти миллион рублей. С учётом затрат истцов на юристов, требований моральной компенсации, штрафов получается весьма приличная сумма.
— Конечно, такое решение мы будем оспаривать в области, уже подали заявление об апелляции. Мы считаем, в Рыбинске не учли, что в этом доме открытая система отопления, — объясняет Елена Козырева. — В каждой квартире на Луначарского установлен полотенцесушитель. Все они врезаны в стояки горячей воды и фактически выполняют функцию отопительных приборов даже тогда, когда отопительный период завершён. Нам приходится дополнительно подогревать воду до нормативной температуры. Расходы, связанные с подогревом, — это и есть разница в начислениях. Люди платят только за горячую воду, а фактически получают ещё и отопление ванной комнаты.
Подобные судебные процессы в стране — не редкость. Собственники жилья требуют начисления оплаты за отопление по счётчикам, коммунальщики сетуют на правовые разрывы в законодательстве, не учитывающие все технические особенности в эксплуатации жилого фонда.
В конце лета истекает срок договора на управление многоэтажкой на Луначарского, заключённый жителями с управляющей компанией. Последние не намерены его продлевать, письмо об отказе от дальнейшего сотрудничества уже появилось на информационном стенде в подъезде.
— Мы должны уже сейчас выбрать новую управляющую компанию. Пока все отказываются принять наш дом: говорят, пусть вначале «ЖКУ „Сатурн“» все свои обязательства выполнит, приведёт дом в порядок. Но, кажется, за оставшееся время нам уже ничего от них не добиться. Нас попросту игнорируют, отказываются общаться. ТСЖ — не вариант, у нас жители не настолько активны, чтобы управлять домом самостоятельно, — размышляет Елена Копейкина. — Хотелось бы заключить договор на внешнее управление, но на наших условиях, чтобы жители могли контролировать деятельность коммунальщиков, совместно формировать тарифы. Надеюсь, сменив управляющую компанию, мы заживём спокойно, а не откроем новую эпоху «смутного времени».
