Заниматься здоровьем детей. Можно ли переоценить значимость этой деятельности для будущего? Вряд ли. Руководитель «Нашей клиники» Светлана Тубанова, стаж работы которой в педиатрии уже приближается к трём десяткам лет, стала собеседником корреспондента «Черёмухи» Александры Кузнецовой. Интервью мы решили записать к профессиональному празднику: 20 ноября отмечается Международный день педиатра.
Светлана Тубанова родилась в Александрове Владимирской области. С будущим супругом познакомилась во время учёбы в Ярославском медицинском университете. В Рыбинск приехала за мужем, живёт здесь уже 34 года. Говорит, что город полюбила. Светлана Тубанова вырастила двоих детей. В числе увлечений называет деревню, огород и походы.
— Светлана Александровна, как вы решили стать врачом? Почему именно педиатром?
— Не могу сказать, что это династия, но по маминой линии у нас все — медицинские работники: кардиологи, специалисты СЭС, мама всю жизнь отработала главной медсестрой хирургического отделения. Я с пелёнок слышала о медицине, и любила нянчиться с маленькими детьми во дворе. Видимо, всё сложилось в одно целое.
— Когда у вас болеют близкие, вы — скорее, специалист или тревожная мама, жена, бабушка?
— Я родным, конечно, помогаю, но я — тревожная мама.
— Сейчас многие врачи ведут блоги. Как вы считаете: современный родитель должен быть осведомлён в медицинских вопросах или следует полностью доверяться врачу?
— Наверное, блоги — это интересно, если есть контакт с врачом. В любом случае родителям стόит знать медицинские аспекты, а не слушать, что сказали в непрофильных группах в соцсетях. Родители должны доверять специалисту, но и интересоваться тоже нужно. Сейчас больше встречаюсь с такой ситуацией, когда люди не хотят думать и перекладывают всю ответственность на врача. Хорошо, конечно, когда есть врач рядом, который сможет сразу ответить и успокоить. Я всегда объясняю смысл назначений, говорю про побочные эффекты, говорю почему назначаю или не назначаю конкретное лекарство. Наверное, поэтому я и создала этот центр — чтобы разговаривать с родителями. Есть очень тревожные мамы.
Надо объяснить им, на что нужно обратить внимание и когда имеет смысл начать тревожиться. А когда можно обойтись тёплым питьём, лимоном, малиной, молоком — какими-то бытовыми, житейскими вариантами, и лекарственные препараты не нужны.
— Вам нравится или удобно, когда с ребёнком на приём приходит мама, папа или оба родителя?
— Папы, как правило, ничего не знают, и начинают звонить по каждому вопросу. Но иногда отцы очень вовлечены и приходят с детьми, так как мама работает. Очень тяжело, когда идут всей семьёй: родители, бабушки-дедушки, даже тёти. Никогда не возражаю, если приходят мама с папой, а иногда даже прошу. Бывает, что мама соглашается с лечением, обследованием, питанием, физическими нагрузками, а папа сопротивляется. Поэтому на большие осмотры — например, годовые — пара часто приходит вместе.
— Сейчас родители больше склонны не долечивать, запуская заболевания детей, или залечивать и злоупотреблять лекарствами?
— Мне чаще встречаются родители, которые досиживают до конца болезни дома с ребёнком. Реже те, которым некогда. Я рекомендую, чтобы ребёнок был снят с сада, чтобы он не страдал сам и не страдали другие дети. Но и сидеть во время адаптации каждый раз в течение месяца смысла тоже не вижу.
— Как вы относитесь к детскому саду с точки зрения врача? Он помогает строить иммунитет или негативно сказывается на здоровье неокрепшего организма?
— Не доказано, что чем больше ребёнок болеет, тем он будет сильнее в будущем. Детский сад нужен не столько маме и папе, чтобы уйти на работу, а чтобы ребёнок научился жить в социуме. И здесь уже нужно смотреть, как ребёнок идёт в детский сад. Если не воспринимает, идёт отрицание, то он будет болеть бесконечно, и никакой иммунитет у него не повысится.
Если ребёнок болеет постоянно два, три года, это психологический аспект, потому что медицинская адаптация идёт шесть месяцев.
Но нужно оценивать, как болеет. Если с лёгким ринитом снимать на две недели, не считаем это за болезнь. Если ребёнок идёт в детский сад, но у него друг за другом бронхит, гнойный отит, пневмония, то это абсолютно другая ситуация. Скорее всего, ребёнок не садиковый на данный момент. Нужно найти проблему, которая провоцирует эти заболевания. Рекомендую снимать на два-три месяца, лучше даже на год.
— Стоит ли ходить с насморком в детский сад и школу, если других симптомов нет (температуры, красного горла…)?
— Заочно ответить на этот вопрос нельзя. Сопли соплям — рознь, кашель кашлю — рознь. Когда активно текут сопли, слезятся глаза, то даже без температуры ребёнок заразен. В первые два-три дня, когда идёт острый процесс, нужно остаться дома. Ребёнку необходимо лишний раз высморкаться, продышать нос, погулять, если нет температуры. Раньше были фильтры в детских садах. Каждый ребёнок проходил через медика, и родители не уходили, пока не будет осмотрен зев и измерена температура.
— Какое самое редкое заболевание, которое вы диагностировали за свою практику?
— Есть такая болезнь Жильбера — доброкачественная желтуха. Она ни к чему не ведёт, с ней живут долго и хорошо. Просто надо диагностировать и понимать заболевание. Ко мне пришёл мальчишка с мамой, и в дверях я уже смогла поставить диагноз, который потом подтвердили анализами.
Пневмонию можно тоже поставить в дверях. Этому помогает большая насмотренность. Но не факт, что врач с большим опытом гораздо лучше молодого специалиста. Это человеческий фактор. Может, у меня наоборот «замылился» глаз, а молодой врач будет очень внимательным, и я не прочь у них поучиться.
— Можете рассказать про тяжелый случай из практики?
— Диагностика онкологии. Я слышала про это, вела детей после лечения. Но когда ты это видишь здесь и сейчас, смотришь маме в глаза и должна сказать о диагнозе, — для меня это было психологическим ударом. Мы диагностировали, мы прооперировались, мы общаемся и живём.
— Какие заболевания сейчас распространены?
— Больше стало сахарного диабета. Но наиболее распространены бронхиальная астма, аллергические ринит и дерматит, гастриты. Дети уже рождаются с настроенностью на аллергию.
— Есть ли типичные ошибки, связанные со здоровьем, которые допускают родители?
— Бич нынешнего времени — отсутствие контакта с ребёнком. На телефон, на планшет, на телевизор, а я займусь своими делами. Мамы не разговаривают с детьми, не читают им Агнию Барто, соответственно, дети перестают разговаривать. Мы перестали включать хорошие советские мультфильмы, где животные похожи на животных, звук и речь мелодичны. Но и они не должны заменять общение с мамой.
— Есть шутка, что в семье всегда один человек боится холода, а второй не переносит жару. К кому вы относите себя и что по по-вашему мнению полезнее?
— Однозначно, проветривание. Смотреть за сухостью воздуха — однозначно. Гулять во время болезни — однозначно, исключением может стать только температура.
— Сейчас начинается сезон ОРВИ. Есть ли какие-то меры, которые могут помочь болеть реже?
— Этот вопрос мне задают каждый день. Лекарственных препаратов с вау-эффектом нет. В детской практике к иммуномодулятором и стимуляторам относятся настороженно. Лучшая защита — это маска. Её надевает человек, который болеет, и здоровый, например, если пришёл в «больной» приём. Считается, что оксолиновая мазь создаёт барьерную защиту, но на улице часто из носа течёт «водичка» и барьер смывается. После явного контакта можно промыть нос — это помогает снизить риск заражения, но не даёт стопроцентную гарантию.
— Какой спорт вы бы рекомендовали для детей с точки зрения здоровья?
— Спорт высших достижений, как правило, ломает организм. Если мы говорим про закаливание и оздоровление, укрепление организма, то это плавание, которое я обожаю, ходьба и велосипед.
— Взрослые часто боятся стоматологов и вообще не говорят про проктологов. Есть ли какие-то детские специалисты, которых боятся родители, и стараются отсрочить их посещение?
— Гинеколог, проктолог и стоматолог — самые страшные специалисты для людей почему-то. А это важные люди. Выросла проблема с зубами — это влияние сладостей, сока, газировки и грудного вскармливания после двух лет, отсутствие кальция. Не все следят за гигиеной полости рта.
Не стόит бояться никого и ничего, главное — понимать, что ты хочешь от этих специалистов. Лучше диагностировать проблему на ранних стадиях.
— Должен ли педиатр иногда быть психологом для родителей?
— Педиатр в первую очередь должен быть психологом, а потом уже — педиатром. Очень тревожные мамы влияют на своих детей, обычно от пяти лет и старше. А в подростковом возрасте появляются страх болезни, страх смерти. И в случае тревожности родителя, любой чих обрастает психологическим комом. Крайне тяжело, бывает, работать с родителями, особенно с бабушками. Я не борюсь с ними, пытаюсь объяснить. Наша работа — это разговор.
Все обследования должны быть обоснованы, и начинается всё со сбора анамнеза. Нельзя назначать всю таблицу Менделеева. Нужно понимать сможет ли мама материально осилить эти анализы и лекарства. Есть обследования, которые можно пройти бесплатно по ОМС.
Работа с детьми для меня — счастье, особенно с малышами и подростками. Сначала принимаешь ребёнка в три-четыре дня, а к году они идут, что-то тебе говорят, трогают тебя. Позднее становятся подростками.
— В чём вы видите миссию детского врача?
— Я хочу, чтобы все дети были здоровы. Моя миссия — в этом помочь.
— Изменилось ли что-то в специфике вашей работы за последние годы?
— Не думаю. Я в этом городе работаю уже 29 лет, и ко мне приходят дети, которых я лечила, уже со своими детьми. Для меня это самое дорогое.
— Как вы восстанавливает силы после работы?
— Летом уезжаю в деревню, разговариваю с землёй и со своими растениями. Зимой мы гуляем по набережной, супруг играет на гитаре, мы вместе поём песни. Любим ездить в Карелию всей семьёй, для нас это уже хобби. Я ловлю рыбу с берега, муж с сыном — с лодки. Плаваем, загораем, путешествуем, смотрим церкви, природу, людей. Именно там я перезагружаюсь.
— Что Вы можете посоветовать детям и их родителям?
— Не устану повторять, что правильное питание, здоровый образ жизни и физические нагрузки — это лучше, чем лекарства и витамины.
— Что бы вы пожелали своим коллегам-педиатрам в этот день?
— Терпения, здоровья и бережного отношения к нам. Мы — тоже люди, мамы, бабушки. Берегите нас, а мы будем беречь вас!
