«Рыбинск должен думать, кем он хочет стать». Интервью с организатором фестивалей Юлией Скороходовой

В предстоящую субботу, 27 сентября, в Рыбинске пройдёт иммерсивный фестиваль «Снято. Много. Хорошо». На время Красная площадь станет похожа на киногородок. Событие создано специально для Рыбинска, и, как надеются организаторы, будет одной из «фишек» города. Фестиваль готовит «Ярославское Конвеншн Бюро» при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. Для кого делают медиафестиваль? Как удерживать молодёжь в городе? Где черпать идеи для развития Рыбинска? Об этом корреспондент «Черёмухи» Александра Кузнецова поговорила с Юлией Скороходовой, одним из авторов проекта.

— Юлия, расскажите, на какую аудиторию рассчитан фестиваль?

— Мы стараемся, чтобы фестиваль был в первую очередь интересен молодёжи. Наша целевая аудитория — 14-16+ и до бесконечности. У нас предусмотрены разные темы и форматы — от немого кино Чарли Чаплина до ультрасовременных сториз. Всё, что мы делаем, мы делаем на языке молодой аудитории. Через ценности, релевантные для них, с помощью инструментов, понятных им, говорим об истории, любви к городу.

И совсем не разговариваем с ними о будущем, о том, как они себя в этом будущем видят, и о том, какая сцепка между тем будущим, в котором им жить, и тем прошлым, которое есть у нас в истории. Мы не хотим заниматься исторической реконструкцией. Мы хотим поиграть по мотивам истории города.

— Как это будет происходить?

— На Красной площади появится киногородок. В каждом гримвагоне — какая-то тема, посвящённая истории Рыбинска. Например, трёх-пятиминутные аудиовизуальные инсталляции. Вы заходите в один вагончик, там — про бурлаков, в другом вагончике — про купечество, про Шенкеров или про Рыбинское море. Вы можете увидеть, как фильм снимается, вы можете в нём сняться. У каждого вагончика будут фотозоны, видео-зоны, элементы тематических костюмов.

У нас работают историки, драматурги и режиссёр. С материалом мы обращаемся очень бережно, но с фантазией. В одном ресторане мы «повстречали» Нобеля с Дурдиным. И в этом прикол. Наш драматург написал легенду про чёрного бурлака.

Мне нужно, чтобы люди не выпускали из рук телефоны, чтобы они фотографировали, снимали ролики. Более того, будет работать медиа-команда, которая будет помогать гостям: снимают рилс, дают номерок, по которому с сайта можно скачать про себя видеоконтент. Это всё бесплатно.

— Откуда возникла идея?

— Мы знаем, что Рыбинск — это город вывесок и больше ничего про него не знаем. А это город с огромной богатой историей. Мы приезжаем, смотрим на вывески, уезжаем, и больше не возвращаемся. Молодёжь не хочет думать про историю города — ни в Рыбинске, ни в Ярославле, нигде, потому что им про это всегда говорят менторским тоном.

У зумеров визуальная коммуникация — это 100%. Это первое. Второе — это доверие и лояльность к контенту, который получен в соцсетях от таких же зумеров, как они. И мы стали думать, каким образом попасть в этот канал коммуникации. Поэтому фотозоны, видео-зоны — всё максимально визуализировано, всё максимально игровое, клиповое. И вторая наша задача — в том, чтобы участники об этом рассказали миру. Декоративность в городе изумительная, а контента для туристов практически нет.

— Сколько времени стόит заложить участникам для фестиваля?

— Во-первых, есть еда, она вся тематическая, гастрономическая.

Во-вторых, каждый спектакль, который имитирует киносъёмочный процесс того или иного фильма — а мы снимаем четыре фильма, где-то по часу. В них можно сниматься, а можно просто посмотреть.

В-третьих, пять вагончиков аудиовизуальных инсталляций, в каждом по пять-семь минут контента. У каждого вагончика — фото-видеозона, мастер-классы.

Дальше — кинотеатр под открытым небом, где мы смотрим немое кино в сопровождении настоящего живого тапёра. И вечером, конечно, мы смотрим «12 стульев», которые снимали в Рыбинске. Это культовая история.

На фестивале можно провести целый день. Спектакли меняются, фильмы меняются, мастер-классы мы специально сделали семейные, чтобы можно было прийти с детьми. Вы сможете много-много-много контента себе «нагенерить». Например, вентилятор, юбка, надели юбку, встали… Сзади у вас буквы Голливуд, вы — Мерлин Монро.

— А вы не боитесь, что дождь будет?

— Мы всегда боимся. Мы не могли не вовлечь музей-заповедник. Там у нас есть точка отправления экскурсий по городу, и лекции в музее. Вагончики. Всё остальное на улице. Остаётся только молиться.

— Фестиваль должен был состояться двумя неделями ранее. Почему решили перенести?

— Перенести решили только потому, что был не очень готов город. Просто бюрократическая волокита.

— У вас самой возникла идея провести фестиваль в Рыбинске? Или город вышел на вас?

— Я родом из Рыбинска, я здесь выросла. И я очень люблю этот город, и безумно рада этим преображениям. С Митей Кузнецовым мы друзья с юности. В 1989-м из Андропова я уезжала, из какого-то умирающего, ужасного, закрытого, промышленного города, всё разваливалось. И потом я долго не была здесь, и вот тут я приезжаю в город, который расцвёл.

Я через фестивали занимаюсь развитием территорий. Естественно, не могла не носиться с мыслью, что надо что-то для любимого города сделать. И в этот момент ко мне приходит администрация города. В Сколково им сказали, что декоративная история с вывесками гениальна, она сделала городу огромный пиар, но на ней далеко не выедешь, она кончится.

Мы договорились, что я подам заявку на грант, и если выиграю, то будет в Рыбинске фестиваль.

— Аудитория Рыбинска и Ярославля чем-то отличается?

— Я думаю, что очень отличается. Ярославль привык к крупным событиям. Но в Ярославле тоже тухло по большому счёту. Десять лет назад, когда я начинала Пир на Волге делать, я приходила в рестораны с предложениями о фудкортах на фестивале. Все на меня большими глазами смотрели, а теперь за год в очередь люди выстраиваются. То же самое сейчас в Рыбинске — в ресторанах нет тематической, исторической гастрономии.

— Как думаете, почему?

— Не привыкли. Я с тем же столкнулась и в Вологде. Хотя это областной город, но у них тоже ничего не происходило. И мы просто измучились, собирая рестораторов. На фестивале, когда всё случилось, они признались, что не ожидали такого эффекта. Важно, чтобы город, начиная от руководителей, заканчивая людьми, которые здесь живут, привыкли, почувствовали, что события — это классно, интересно, это может приносить свои дивиденды пиарные, маркетинговые, эмоциональные.

— В Рыбинске легко было найти партнёров?

— Митя Кузнецов сейчас не участвует в фестивале, он — гений места в городе. А так нам помогают и музей кино, и музей Ушакова, и музей-заповедник, и музей фортепиано, и вся администрация города. Вот в режиме «А давайте!» — вообще никто. Мы очень благодарны и СМИ, и блогерам, это, видимо, более современно мыслящая аудитория.

Предпринимательская среда или потенциальная среда единомышленников пока с настороженностью относится к предложениям. Переживать надо, если фестиваль пройдёт прекрасно и прикольно, и всё будет здорово, а я приду на второй фестиваль, и будет такая же инертность.

— В планах есть второй фестиваль?

— Делать фестиваль на раз — безумие. Если мы хотим, чтобы фестиваль стал инструментом для развития территории, то это игра в долгую, минимум три года. Тогда можно почувствовать, что это приносит дивиденды на уровне территории. В идеале фестиваль становится брендом и поводом для посещения территории.

Чтобы город засветился, ты должен сделать что-то максимум необычное, чтобы был инфоповод, чтобы вы сказали, что в Рыбинске какой-то фестиваль, и ничего подобного нигде в мире нет. Тогда это будет работать. Но это будет работать, если территория к этому подключится. Если администрация города возьмёт маркетинговый инструмент, поднимет его на знамена и будет его использовать.

— Какие ключевые моменты в Рыбинске изменились?

— Центр изменился. Были разваливающиеся фасады, обшарпанные. Во дворах грязь, торговля. Закрытый город, теплоходы не останавливаются. Весь такой промышленный. Я уезжала в 12 лет. Всё, что я знала о культуре города, я знала только от своего дедушки. У меня дедушка 30 лет возглавлял Рыбинский музей-заповедник. И я выросла в музее. Знаю экспозицию наизусть. Снаружи этого вайба нигде не было. И про купечество нигде в окружении не говорили, хотя у меня родители максимально интеллигентные люди. И тут я приезжаю в город, где говорится о культуре, об истории, где центр выглядит в сто раз лучше, чем в Ярославле. Город ухоженный, как среднерусский денди. Площадки как Бульварная в Ярославле нет.

Ты хочешь в булочную зайти. А булочной-то там нет, там всего лишь пирожковая. Вывеска есть, обёртка есть, а внутри не то.

Поесть толком негде. Музейных пространств много, но они не ориентированы на молодёжь. Очень архаичные. Музеи частной инициативы загибаются. Алексей Алексашин — молодец.

История про бурлачество — это фантастика. Любая территория европейская топталась бы на эту тему, тут уже были бы слёты, была бы кухня, тут были бы все. Для города — это бренд. Сейчас уникальное время для Рыбинска, потому что благодаря истории с вывесками он взлетел, стал один из самых известных городов в России. И сейчас самое время на этой волне популярности упаковаться в какой-то смысловой бренд. И начинать продавать эту историю. Если это купеческий город, то должна быть купеческая кухня, рестораны, где можно до седьмого ключа чай пить.

Я хочу, чтобы я не только глазами, но всеми органами чувств потребляла бы эту историю. И возможно, если фестиваль станет ежегодным, его поддержат, то это будет пинок или вдохновение для местных инициатив.

— А вы на какие темы ориентировались?

— Мы взяли пять тем. Бурлаки, Рыбинское море, братья Шенкеров. Отсюда идея про кино. Если бы братья не уехали, то Рыбинск стал бы родиной немого кинематографа. Хотела историю с Нобелем подраскрутить, но там оказалось мало контента, поэтому чуть шире взяли судостроение. И пятое — купечество. Хлеб существует в разделе судостроения, потому что благодаря развитию судостроения Рыбинск стал хлебной столицей.

Ярославль целыми днями сидит и думает. Давайте что-то придумаем, чем бы отличаться от других городов. И Рыбинск сидит, у которого культурных кодов просто как из рога изобилия. Один уникальнее другого, начиная с названия.

— Как вы думаете, почему эти коды не развиваются в Рыбинске?

— Нет такого человека, который раскрутил бы идею. Вот пример с Митей Кузнецовым показал, что если есть человек, и если у него есть поддержка территории, это очень важно. И, конечно, не хватает знаний. Ваши ребята съездили в Сколково, на учёбу с гостеприимными городами. Они ко мне пришли и говорят, нам сказали, что надо фестиваль. Мало знаний про маркетинг территории. Это, во-первых. Во-вторых, всегда стоит проблема всё успеть — тепло вовремя дать или всё-таки работать про то, чтобы развиваться. Это бесконечная проблема, и очень мало территорий делают выбор, чтобы между теплом успевать развиваться. К сожалению.

— А что, на ваш взгляд, важнее?

— Тепло — это гигиенический фактор. Оно не может быть целью существования. Вот мы встали, почистили зубы. Это не цель нашей жизни. А дальше мы думаем, кем я хочу стать. Также каждый город должен думать, кем я хочу стать. Причём речь не только про туристические города. Нужно рассказать своему жителю, чтобы он не уехал, особенно молодёжи, чем лучше-то этот город. И, естественно, это подтвердить. Как в любви, если твой партнёр просто живёт и спит, он тебе не интересен.

— А Красная площадь почему выбрана в качестве места проведения фестиваля?

— Для меня это сердце города. Здесь хлебная биржа, памятник Ленину, вывески, купеческая застройка — всё собирает образ Рыбинска.

— Наверное, вы слышали, что у нас хотят сделать пешеходную зону?  Вы как к этому относитесь? Это плюс, минус или…

— Я считаю, что для Рыбинска однозначно плюс. Невероятно кайфовый центр города. Но я мыслю как турист, а как к этому относятся жители города — большой вопрос. И я, скорее всего, думаю, что в этом вопросе турист и местный житель никогда не договорятся. Пешеходные улицы в центре городов делают, чтобы передать красоту архитектурного рисунка города. Это очень важно.

— Как бы вы отнеслись к объединению Рыбинского и Ярославского театров, в теории?

— Нет, нет, ни за что. Это вообще очень странно. Академический федеральный театр и муниципальный театр — разное всё, начиная с ценовой политики, заканчивая, ментальностью города. У каждого города свой вайб, своя культура, свои традиции.

— Вы считаете, что Рыбинску нужно развивать именно центр или какие-то локальные точки, которые находятся на краю города? Например, если у нас был Волголаг, там тоже можно было бы проводить какие-то события?

— Сейчас город известен своим историческим центром с вывесками, и надо это эксплуатировать максимально. Если это отыграно, создан мультимедийный бурлаческий музей, интерактивное шоу, есть рестораны с купеческой едой, то хочется чего-то нового. Берём тему с ГУЛАГом и начинаем работать там. Рыбинску очень повезло — здесь много суббрендов.

— Что думаете о теме Кукрыниксов?

— Мой дедушка положил на это полжизни. Он очень дружил с Николаем Соколовым. Организовывал выставки в музее с их работами. Это уникальная история.

Есть жирная стратегия, вокруг которой собраны основные ресурсы. Но если всё только про это, то будет скучно. Открылся Вася Ложкин — это новый инфоповод. Невозможно 10 лет сидеть и говорить «всё, у нас вывески, нам больше ничего не надо». А дальше мы говорим, что в Рыбинске вывески, мультимедийный музей Бурлака, улица рыбных ресторанов, единственный в России музей Кукрыниксов. Тогда люди сюда приезжают на неделю.

В Ярославле, например, нет бренда, нет уникальности сформулированной. Исторический город. Точка.